Президент РТ рассказал, что ТАИФ и его партнер предлагали ЦБ и чем власти теперь готовы помочь пострадавшим «погорельцам» банков

Свою подробную версию случившегося с ТФБ изложил накануне на пресс-конференции в преддверии 8 Марта президент РТ Рустам Минниханов. Он с горечью признал, что правительство «не снимает с себя вину», но подчеркнул, что премьер пришел в банк, когда уже все было плохо, а госдоля выросла с 15% именно в попытке спасти ситуацию. Но в итоге ТАИФ и его партнер Дмитрий Мазуров взялись «заткнуть» лишь 22 - 25 млрд. рублей при необходимых 60. «БИЗНЕС Online» публикует полную стенограмму встречи.

Свою подробную версию случившегося с ТФБ изложил накануне на пресс-конференции в преддверии 8 Марта президент РТ Рустам Минниханов Фото: president.tatarstan.ru

«ГЛУБИНУ ПРОБЛЕМ, КОТОРЫЕ БЫЛИ В БАНКЕ, МЫ НЕ ПРЕДПОЛАГАЛИ»

Президент Татарстана Рустам Минниханов : Есть добрая традиция - перед 8 Марта встречаться, обсуждать интересующие вас темы. Тем в последнее время появилось достаточно много, непростые темы, поэтому я думаю, что мы объединим полезное и не совсем приятное и по этим вопросам постараемся выразить свою позицию. Но в целом я считаю, что та задача, работа, которую вы проводите, очень важна, потому что любая власть должна быть открыта, прозрачна, доступна и должна показывать свои планы, свои действия, видеть свои ошибки в определенных условиях. Я считаю, что основной ударный коллектив информационной политики у нас - женщины. Поэтому, пользуясь моментом, хотели бы поблагодарить вас за нашу совместную работу, потому что в нашей работе это очень важный элемент - работа с информационным полем, и поздравить вас с праздником весны, 8 Марта, красивым и хорошим праздником.

Ольга Кудрина, «Коммерсантъ»: Рустам Нургалиевич, спасибо за поздравление, приглашение и за возможность задать вам вопросы. А вопрос самый главный сейчас, конечно, Татфондбанк. Скажите, пожалуйста, как вы считаете, почему все-таки республике не удалось добиться санации Татфондбанка и в чем состояли предложения ТАИФа? Может быть, раскроете схему, которую они предлагали? Спасибо.

Во-первых, конечно, это очень неприятное событие, которое могло бы случиться, и оно случается, к сожалению. Кризис 2014 года серьезно подорвал в целом устойчивость банков. К сожалению, нам тоже не удалось миновать этой системной проблемы. Я коротко пройдусь по истории этой темы. Татфондбанк, как вы знаете, коммерческий банк, работал в основном с малым и средним бизнесом. И, конечно, сегодня очень много в адрес правительства, в адрес Ильдара Шафкатовича [Халикова], в мой адрес претензий в связи с тем, что правительство там присутствовало, хотят сказать, что есть некая вина и правительства.

Мы, конечно же, не говорим, что нашей вины нет, - все, что случилось, случилось на нашей территории, мы несем полную ответственность за все эти события. Просто я хотел бы разъяснить, что самая, наверное, большая наша ошибка была в том, что мы как-то пытались помочь с финансовой устойчивостью банка. В 2014 году к концу года, когда все эти процессы пошли, когда рубль обесценился, положение многих банков ухудшилось, и тогда было обращение Роберта Мусина, что нужна поддержка. На самом деле у нас всегда было желание поддержать этот банк. И вот как там оказался Халиков - он оказался как раз в конце августа-сентябре , он вошел в совет директоров, и были предприняты некие шаги по улучшению финансовой устойчивости. В принципе, если бы тогда мы этих действий не сделали, критиковать нас можно было бы поменьше, но так как мы пытались как-то помочь...

На самом деле вместе с этими вкладчиками пострадали и наши предприятия, которые туда вошли: есть «Татнефть», есть компания «Торговый дом «Кама», которые имели депозиты. И было некое ощущение, что ситуация стабилизируется. К сожалению, к лету 2016 года стало понятно, что ситуация на самом деле сложная и нужна поддержка внешняя. Я поручил Халикову: встречайтесь с Центральным банком, официально дайте уведомление, что нам нужен санатор, нужна поддержка. Вся эта история началась в 2016 году, летом, к концу лета, сейчас точные цифры не помню.

Были встречи Ильдара Шафкатовича, попытки найти санатора. Но санатор не появился, устойчивость банка не улучшилась, и Центральный банк ввел внешнее управление. К сожалению, операционной деятельностью мы не занимались, смотрели отчеты. Глубину проблем, которые были в банке, внешнее управление показало значительно больше, чем мы предполагали. Оценки же разные. Допустим, внешний управляющий оценивает по-своему, менеджмент, который был, оценивает по-своему, мы живем информацией, которая была.

После того как ввели внешнее управление, я неоднократно прорабатывал, разговаривал с разными банками, некоторые банки отказывались, по некоторым из них Центральный банк... Он проверяет способность, они [претенденты на санацию] отбрасывались на самом деле. Цифры были достаточно большие, и какое-то решение мы не находили. Но в один момент мы все-таки нашли консорциум, группа компаний «ТАИФ» и «Новый поток» (вероятно, New Stream, российский нефтеперерабатывающий холдинг Дмитрия Мазурова , председателя совета директоров Антипинского нефтеперерабатывающего завода в Тюменской области, начинавшего карьеру на «Нижнекамскнефтехиме» - прим. ред .), они были готовы войти с капиталом, эту тему мы представили Центральному банку.

Конечно, это долгий путь, а у нас 15 марта уже выходили сроки. К сожалению, когда идет разговор о санации, Центральный банк смотрит параметры, формирует финансовую схему, она либо устойчивая, либо неустойчивая. Санация - это когда санатор своими ресурсами входит, и Центральный банк дает на 10 лет определенное количество денег под 0,51 процента, по-моему. И вот за счет этого в течение 10 лет санатор должен стабилизировать ситуацию в банке и вернуть деньги Центральному банку. Но финансовая модель, по расчетам Центрального банка, кроме 25 [миллиардов рублей] еще они потребовали свыше 40 - 45 или 46 миллиардов. Это очень большая цифра. Уже даже после того, как комитет принял решение об отзыве, я связывался с ЦБ, просил еще раз посмотреть финансовую модель, но, к сожалению, степень, глубина проблемы значительно большая.

Здесь я не могу никак сказать что-то плохое в адрес Центрального банка. Если взять историю, когда внешнее управление пришло, Центральный банк очень оперативно принял решение по выплатам застрахованных сумм: по-моему, это свыше 50 миллиардов, это мы тоже здесь подключились. Но у нас выявилась большая проблема - «ТФБ Финанс», мы об этом не знали. Ни правительство, ни председатель совета директоров, никто об этом не знал. Оказалось, где-то 1700 или 1800 человек на 2,3 миллиарда переоформили свои вклады в другие производные. Конечно, они там предложили значительно большую процентную ставку, но эти люди лишились государственной страховки. То есть в этой ситуации они оказались незащищенными. Те физические лица, которые имели вклады до 1,4 миллиона, все эти суммы получили, а вот эта категория у нас осталась без страховки. Понятно, там есть фактор - ввели в заблуждение, потому что эта структура была внутри банка. Прокуратура сегодня эту тему рассматривает. Вносит по нескольким инвалидам дело в суд о признании недействительными этих документов, чтобы получили эти люди страховку. Мы с нашей стороны тоже подключаем адвокатов. В принципе, каждый, кто имел вклады, должен сейчас подать в суд. Но это путь, наверное, не такой простой, и нам надо доказать, что это было сделано по незнанию, ввели в заблуждение.

«Ильдар Шафкатович вошел в совет директоров, и были предприняты некие шаги по улучшению финансовой устойчивости. если бы тогда мы этих действий не сделали, критиковать нас можно было бы поменьше, но так мы пытались как-то помочь...» Фото: prav.tatarstan.ru

Понятно, никто не читает [документы], говорят, что мы даем вам просто... Вы хотите 8 процентов или 14,5? Конечно, мы хотим 14,5! А детали... Эти люди, конечно, оказались обманутыми, и они сегодня находятся в зоне неопределенности. Хотя мы сейчас и с ЦБ ведем разговор, но я думаю, здесь только суд может принять решение. Соответствующие должны быть расследования, доказательства, что это произошло по заблуждению.

Кроме этого, у нас физические лица, которые имели деньги свыше 1,4 миллиона, на общую сумму свыше 20 миллиардов, и вот те люди, которые, к сожалению, пока под страховку не подпадают. Но мы серьезно настроены: через суды, через всю эту процедуру доказывать их дефект формы оформления договоров, и я думаю, что этот процесс мы в ближайшее время запустим.

Ну и предприятия, которые потеряли значительные суммы, это, по-моему, под 40 или 30 миллиардов, размер горя достаточно большой. Как все будет происходить? Сегодня, понятно, АСВ заплатило деньги, и в первую очередь из тех активов, которые есть, они должны вернуть те деньги, которые они заплатили. Потом идут вкладчики, физические лица, которые имели деньги.

Люди на эмоциях там, есть некие лидеры, которые используют в том числе правительство, мол, ввело в заблуждение. Правительство в заблуждение не ввело. Я и с себя, и с правительства вину не снимаю: мы пользовались теми отчетами, которые есть, мы думали, что есть определенное напряжение, но то, что глубина проблемы столь значимая, мы даже не представляли. И то, что есть определенная категория, которая переоформлена в другие виды вкладов и они не застрахованы, мы тоже об этом не знали. К сожалению, все это сейчас появилось, и я понимаю людей, которые сегодня имеют определенные претензии к власти, в том числе и к нам.

Но я просто хочу сказать, что присутствие правительства там было 15 - 17 процентов до того, как Халиков в совет директоров вошел. Мы потом процентов 25 ввели предприятий, чтобы создать финансовую устойчивость Татфондбанка. К сожалению, результат такой, какой сегодня мы имеем.

Есть предложение людей, чтобы опротестовать это решение. Опротестовать можно, но масштаб дыры очень большой. Из того, что я вижу, понимаю, у нас, во-первых, надо защитить ту категорию, которая оказалась незащищенной из-за того, что они перешли на другие вклады. Вот здесь это очень серьезная работа. Второе: грамотно, правильно за счет реализации активов, которые есть у банка, максимальному количеству этих физических лиц выплатить. Вот эти две, наверное, основные задачи.

О ЮРЛИЦАХ ТФБ: «Я ДУМАЮ, У НИХ ШАНСОВ ВЕРНУТЬ КАКИЕ-ТО СРЕДСТВА НЕТ»

Конечно, по тем предприятиям, которые имели депозиты, ситуация очень сложная. И я думаю, у них шансов вернуть какие-то средства нет. Что касается предприятий малого бизнеса, мы уже определили лимит для льготного кредитования, уже где-то за 400 миллионов кредиты оформлены, еще миллионов 300 по сельхозпредприятиям, те, которые там были и оказались в сложной ситуации. Также там определенная категория бизнесменов оборудование купила, мы сейчас хотим задействовать лизинг-компанию где-то еще миллионов на 500. За счет наших программ поддержки малого и среднего бизнеса мы эти категории будем поддерживать.

Мне написан ультиматум с тем, чтобы взять денег у ТАИФа, «Татэнерго», еще каких-то компаний и отдать их вкладчикам. Никто этого делать не имеет права, никто на это [не пойдет], «Татнефть» сама там деньги потеряла. До конца мы хотели поддержать банк, чтобы была ликвидность, ряд других компаний потеряли там свои деньги. Ситуация непростая.

Некоторые структуры заявляют, что это было сделано преднамеренно, но могу официально сказать, что каких-либо отвлечений от правительственных программ или задач здесь нет. Есть факт, что председатель правительства был председателем совета директоров, но он в операционной деятельности не участвует, он смотрит стратегию. Хотя в 2014 году, когда он пришел, [были приняты] меры по поддержанию устойчивости.

Куда деньги ушли? Выводились ли эти активы или еще какие-то? Сегодня вся правоохранительная система работает в определении степени вины менеджмента, наличия активов и, если есть, противоправных действий. Вина, конечно же, есть. Было чутье, я чувствовал, что Татфондбанк надо [спасать], премьеру я сказал: езжай в Центральный банк, так как есть вопросы по финансовой устойчивости, нужны какие-то действия. К сожалению, ни мы, ни Центральный банк не сумели. Размер горя оказался еще больше.

Уговорили компании войти в этот процесс, но когда стали смотреть финансовую модель, то 25 миллиардов для того, чтобы решить проблему, явно не хватало. Еще надо было 45 с лишним. Это уже неподъемно. Банк, идущий на санацию, должен показать необремененные деньги, чистые, не кредиты. ТАИФ, и то по моей просьбе, вместе со своими партнерами рассматривали 25 миллиардов, но еще найти 45 - 46 миллиардов было уже невозможно. С нашей стороны мы пытались, Центральный банк. Но крупные банки, я с ними тоже разговаривал, к сожалению, отказались от участия в санации.

«ТАИФ, и то по моей просьбе, вместе со своими партнерами рассматривали 25 миллиардов, но еще найти 45 - 46 миллиардов было уже невозможно» Фото: «БИЗНЕС Online»

Ситуация такая. Первое - поддержать тех, чьи деньги не застрахованы. Второе - эффективно реализовать тот актив, который есть, и максимально компенсировать средства тем вкладчикам, которые держали деньги в этом банке. Каких-то других вариантов я не вижу. Кто может дать 20 миллиардов? Никто не может. Поэтому 8 Марта встречаем с несколько печальными моментами. Очень сложно, я понимаю людей, предприятия, которые оказались там. Работает комиссия в части проводки платежей. Малым, микропредприятиям мы постараемся [помочь], но крупным предприятиям мы тоже ничем помочь не сможем. Они оказались в сложной ситуации (глубоко вздыхает ). Лучше бы в конце этот вопрос задали.

Мы будем встречаться, есть эмоции, некая форма ультиматума - это несерьезно. Реально наша задача - любой ценой защитить тех, кто перешел на другие формы вкладов, чтобы страховку получили, и максимально вовлечь в те расчеты активы банка. У банка есть активы, их надо сейчас правильно структурировать, продать и компенсировать. Эта задача возложена на структуры Центрального банка, мы здесь можем только помогать.

Мы будем руководствоваться тем, что говорит внешнее управление. Они представители государства, сейчас разбираются с этой ситуацией. Ругать кого-то, искать виновных, наверное, можно, но обвинить Центральный банк здесь тоже... [неправильно] Они вкладчикам страховку заплатили, искали вместе с нами санатора - не нашли. Размер проблемы большой, и вся проблема в этом. Представьте, 50 или 54 миллиардов физические лица уже получили, и это огромная цифра.

Елена Иванова, «БИЗНЕС Online»: В тяжелой ситуации оказался не только один Татфондбанк, другие банки тоже оказались в сложной ситуации. Вопрос по «АК БАРС» Банку. Можете ли вы лично поручиться за благополучие этого банка? И как вам кажется, кто распространяет негативные слухи вокруг него?

Кто распространяет - нам узнать сложно. Была информационная атака, она была из-за границы. Это сразу пять тысяч сообщений, но и СМИ помогают: «Татфондбанк упал, ИнтехБанк упал, следующий будет «АК БАРС ». Но это другая история - «АК БАРС» Банк всегда был уполномоченным банком, все наши средства, которые связаны с бюджетом, находятся там. У нас очень жесткий контроль со стороны минфина, казначейства, главного акционера - «Связьинвестнефтехима». Я могу официально заверить, что каких-либо опасений по «АК БАРС» Банку быть не может. Вы можете это донести. Это может быть в интересах конкурентов, но банк прежде всего должен профессионально работать на рынке, предоставлять хорошие услуги. Я думаю, на это «АК БАРС» способен. Я убедил вас, нет?

«ДРУГ ДРУГА НЕМНОЖКО НЕ ЛЮБЯТ ТОЛЬКО ПОЛИТИКИ. БИЗНЕС - ОН НОРМАЛЬНЫЙ»

Ольга Кондрева , «Российская газета»: Вопрос женский, можно и так сказать, поскольку он от врачей, детских врачей города Казани...Есть такая проблема очень давно. В Казани построили 7-ю городскую больницу, больницу скорой медицинской помощи. Крутая больница, все очень довольны, очень благодарны, потому что там многопрофильный стационар, можно получить помощь. У детей такой больницы нет на сегодня в Казани.

ДРКБ у нас есть.

- ДРКБ, говорят, если бы специализировалась на высокотехнологичной помощи, то было бы якобы гораздо лучше. А так получается, что ребенка ночью из одной больницы в другую перебрасывают. Говорят, полночи скорая помощь катает. Вообще, есть ли в планах хотя бы, что будет когда-то построен такой детский стационар. И второй вопрос по модернизации поликлиник: есть ли какие-то подробности уже? В какую копеечку обойдется проект, что будет сделано - просто косметический ремонт или капитальные будут изменения? Спасибо большое.

Детский стационар есть, его надо привести в порядок. Но он не решает тех задач, о которых вы говорите. Первое - мы приведем в порядок больницу №1, первую городскую. Нам надо построить, на самом деле, большой стационар. Мы сейчас ищем форму, может быть, через своих. Почему я говорю, что нам нужно время: мы сейчас готовим трехлетнюю программу по ремонту поликлиник. У нас, особенно в Казани, в Челнах, оказались в плачевном состоянии поликлиники. В целом масштаб, чтобы привести в порядок поликлиники, нам надо где-то 7,5 - 8 миллиардов [рублей], в этом году - 2,5. На три года эту программу будем реализовывать. Пока мы эти вещи будем делать, какие-либо крупные проекты мы не сможем... У нас есть начатые объекты, которые мы должны завершить.

Я считаю, что поликлиники сегодня - это самое важное звено, куда каждый день приходит огромное количество людей. В первую очередь надо привести в порядок поликлиники. Эта программа будет в ближайшее время принята. Уже мы программу этого года формируем. Думали сначала миллиард на эту задачу, но это будет очень долго. Поэтому мы договорились программу сделать в течение трех лет, по 2,5 миллиарда каждый год 7,5 миллиардов будет направлено. А в части стационара мы, во-первых, приведем в порядок, а во-вторых, будем работать по федеральной адресной программе, чтобы попасть и получить поддержку через федеральную адресную программу тоже.

«РБК Татарстан»: Здравствуйте, Рустам Нургалиевич. Татарстан уже традиционно выступает мостом между Россией и исламскими странами. Соответственно, в ближайшие годы с какими странами и по каким направлениям мы планируем развивать это сотрудничество? И в эту же тему: близится KazanSummit, какие проекты и какая тематика будут обсуждаться на поле саммита? Спасибо большое.

У нас получается неплохо. Вот площадка KazanSummit, мы ее будем проводить 18 - 20 мая. В прошлом году у нас была уже представлена 50 - 51 страна. Я думаю, в этом году тоже [столько будет]. В принципе она нужна не только Татарстану, но в целом России.

Вообще в мире сегодня очень большой интерес к исламскому банкингу. В России эта тема в самом начале. Наши коллеги как раз поехали на учебу по инструментам исламского банкинга - исламский банк развития организует учебу. Из Центрального банка и от нас поехали. Направление исламского банкинга, направление халяльной продукции. И мусульманские страны, которые представляют хороший рынок для нашей продукции машиностроительной: наши автомобили «КАМАЗ», наши вертолеты, наши газоперекачивающие станции, компрессоры. Мы считаем, что эта площадка достаточно интересная. Что касается наших поездок... Я не знаю, сколько мы стран посетили...

Эдуард Хайруллин: 31.

Мы все равно придерживаемся [курса]: там, где мы можем какую-то технологию получить или у нас какой-то партнер есть, или куда мы можем продвинуть нашу продукцию. Знаете, нельзя жить такими ожиданиями, что вот ты сегодня приехал, а завтра все о тебе только и говорят. Это системная работа: надо ездить, встречаться, приглашать, заинтересовывать. Поэтому эта работа и дальше будет вестись.

Конечно, если взять регионы России, мы в числе лидеров в части взаимоотношений - как с Юго-Восточной Азией, так и Ближний Восток, Европа. Завтра я улечу на Лейпцигскую ярмарку. Как бы ни было - санкции, не санкции, - мы пытаемся все равно сохранить наши отношения, контакты. Ведь по большому счету друг друга немножко не любят только политики. Бизнес - он нормальный. Другое дело, что бизнесу в Европе или в Америке ставят препоны политики. Но я считаю, что это пройдет. Поэтому те контакты, которые есть у нашей республики, у наших предприятий, те рынки, которые есть, их надо сохранить.

О «РАСКУЛАЧИВАНИИ» РЕГИОНОВ: «ПО СОФИНАНСИРОВАНИЮ НОВОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ, БОЛЕЕ ПРИЕМЛЕМОЕ»

«Реальное время»: Рустам Нургалиевич, хотелось бы вспомнить ваше справедливое о распределении доходов между центром и регионами. Оно вызвало мощный резонанс. Вы не могли бы рассказать, как стоит поступить, чтобы было по справедливости? И вдогонку второй вопрос: каковы шансы на продление договора между Татарстаном и центром? Спасибо.

Из нашей позиции мы считаем, что мы много отдаем налогов. Тот, который получает эти налоги, считает, что мы могли бы больше отдать. Это всегда был вопрос обсуждений и споров. Ведь у федералов тоже есть свои задачи: оборона, космос, безопасность. В любом случае я хочу сказать, что у нас должны быть долгосрочные понятные схемы по взаимоотношениям бюджетов. Может быть, я эмоционально немножко тогда высказался по этому вопросу. Вместо того чтобы мы думали, как нарастить налоговый потенциал наших бюджетов, в том числе и федерального, более короткий путь, конечно, перераспределить доходы.

Но на сегодня вроде бы мы договорились на определенных условиях, и по софинансированию новое распределение, более приемлемое. Я хотел бы сказать, что некрасиво эти темы поднимать и спорить, чтобы регион старался нарастить свою базу. Регион не должен стараться ездить в Москву и выклянчивать деньги. В течение 10 лет мы делаем программу, в течение 10 лет мы наращиваем свой налоговый потенциал, и мы рассчитываем на нашу часть налогов. В принципе, когда мы растем, мы и в федеральный бюджет увеличиваем платежи.

Даже у ребенка игрушку отобрали - он сразу начинает плакать. Если у нас что-то отберут, мы тоже недовольны. Вроде бы мы сейчас успокоились: и наши федеральные коллеги, и мы. Но это всегда будет вопросом непростым. Я думаю, что и наши муниципалитеты не всегда согласны с нашими подходами. Я же тоже в муниципалитете работал - казалось, что нам могли бы больше давать...

В части второго вопроса: мы пока в рамках договора работаем. У нас каких-либо действий в ту или иную сторону нет. Пока договор работает.

«Республика Татарстан»: Рустам Нургалиевич, существует ли какая-то система работы с обращениями, которые граждане пишут на ваши странички в социальных сетях: в «Инстаграме», «ВКонтакте». Как эта система работает?

Не всегда приятно читать. Ты пишешь: доброе утро, хэерле иртэ. И на тебе... Но у каждого человека свои объяснения, иногда люди их не слышат, они не могут донести свои проблемы - может, они эмоциональные, может, даже и неэмоциональные. Поэтому мы приняли решение... У нас есть система «Народный контроль», где каждый фиксирует какой-то вопрос, фотографию, дает свои координаты, мы все это ставим на контроль, и основная часть этих запросов, конечно, реализуется, очень большая часть. Но есть те, которые связаны с большими инвестициями. Мы их ставим как бы на контроль, и когда формируем инвестпрограмму, это учитываем. Но есть мои поручения: вот мы сейчас регламент разработали, те обращения граждан... Мои коллеги, которые из службы «Народный контроль», будут ставить на контроль. Но если эта тема неактуальна или немного надуманная - ее будут убирать. В целом если есть обращения, даже если это будет именное, то ему ответят. Если это будет анонимное, мы все равно берем как анонимное на контроль и будем ее исполнять, то есть она в реестре наших заявок будет идти. Эту площадку социальных сетей мы тоже используем, это тоже некая связь с гражданами республики. Будем использовать это.

Айгуль Бадретдинова, телерадиокомпания «Новый век»: Добрый вечер! У меня такой вопрос: набережная Казанки сильно изменилась. Это, наверное, самое любимое место для туристов. Будут ли какие-то изменения на других набережных?

У нас планы есть. Все в одно место не складывать, а расширяться. Нам еще нужно работать там, где мост идет к Кировскому району, закончить работы по строительству моста. Возле «Миллениума» нужно доработать. Там не только Казанка, возле Лебяжьего сейчас идет работа, вдоль Кабана начинаем работу и в других местах. Вдоль Займища - много разговоров было, там делаем, чтобы народ мог отдыхать. Эти программы тоже рассмотрим, чтобы к воде был доступ, возле воды отдыхали, все это в ближайшее время будем делать.

Фото: «БИЗНЕС Online»

О «ДАКАРЕ»: «ЗАЧЕМ АВТОМАТИЧЕСКАЯ КОРОБКА ДЛЯ ГОНОЧНОГО АВТОМОБИЛЯ?!»

Рустам Нургалиевич, 6 с половиной лет назад по вашему личному приглашению в Казань приехал Александр Сладковский, который возглавил Государственный симфонический оркестр. С тех пор популярность классической музыки значительно возросла и встал вопрос необходимости создания многофункционального концертного зала, в котором можно было бы вести записи и прямые трансляции. С таким предложением также выступал маэстро и ректор Казанской консерватории. Может быть, есть уже какое-то видение или решение этого вопроса?

Мы изучаем, я поручение дал. Там есть разные варианты: вариант многофункциональный, где есть выставочные и концертные залы, есть более специализированный - просто концертный зал. Нам надо определиться, каким он должен быть.

Есть несколько вариантов, где его разместить. Я считаю, что на том [правом] берегу Казанки он бы вписался. Было бы и красиво, и географически удобно для граждан. Здесь, в центре в этой части города, - нет, а в той части такое место мы найдем. План есть, и нам обязательно нужен такой зал. Надо просто понимать: три тысячи или пять тысяч. Пять тысяч тоже надо заполнить.

Предлагают несколько концертных залов: большой, камерный и другие. Многофункциональный в том плане, что несколько залов.

Специалисты готовят как раз это предложение. Есть вариант, когда здание специализировано как концертное, а есть как концертно-выставочное. Но так как мы выставку строим, я считаю, что нам нужно чисто концертный зал сделать. Мы изучаем эту тему, я думаю, что в ближайшее время мы сможем приступить. Сейчас выставку в порядок приведем, следующим этапом можно концертный зал начинать.

Кристина Иванова, KazanFirst: Недавно стало известно, что «КАМАЗ-Мастер» оказался в непростой ситуации в связи с изменением технического регламента и необходимостью создания нового двигателя. На ваш взгляд, насколько велик риск, что КАМАЗ сможет пропустить следующий «Дакар»? И если это случится, то какие будут имиджевые потери для автогиганта, для республики? И еще, если позволите, про «Ак Барс» вас спрошу: как вам серия с «Салаватом» и какие есть шансы вернуть Кубок Гагарина в этом сезоне?

Ну я же не Аллах, чтобы знать, какое место мы займем. Конечно, мы должны первое место занять. Команда в плей-офф показала себя достойно. «Салават» - очень достойная команда. Они упорно боролись, но «Ак Барс» оказался сильнее. Если мы сумеем этот напор, дух команды и стремление сохранить, то «Ак Барс» способен сыграть с любой командой и способен выиграть. Я надеюсь, что в этом году «Ак Барс» проявит себя. Мы тоже хотим, чтобы они выиграли Кубок. Давно уже Кубок к нам не приезжал, надо его привезти, но нужно играть. «Салават» - задача была непростая, но справились. Сейчас «Авангард». Дальше будем смотреть.

Что касается «КАМАЗ-Мастера»: сейчас лидерство составляет минуты, секунды, а раньше - час-два. Представьте, они едут этап 300 - 500 километров, и у них разница минута или 30 секунд. Для такого сложного отрезка гонки в 10 - 15 минутах несколько экипажей. Это говорит о том, что технически уровень автомобилей, профессиональный уровень пилотов очень высокий. Но, конечно, не всем нравится, что КАМАЗ там все выигрывает и выигрывает, поэтому они придумывают то двигатель сместить, то литраж двигателя изменить. Они знают, что у нас двигатель 16-литровый, 17-литровый. Они говорят: давайте 13-литровый двигатель. Это, конечно, неприятно, это же затраты. Но ничего, я думаю, КАМАЗ все равно справится.

Мы не только республику и автомобильный завод представляем. Это национальное достояние. Это национальная сборная, которая соревнуется в гонках среди грузовиков. Здесь господдержка большая, и наши компании-спонсоры помогают, и мы будем помогать. Это временные сложности, найдем решение. Хотя это неприятно - каждый раз придумывать новые условия, закорючки. Ведь разработка двигателя требует и времени, и достаточно больших денег.

Они там еще дальше пошли: пытаются автоматические коробки ставить. Несколько экипажей пробовали ездить на автоматических коробках, это опять деньги. Автомобиль становится дороже и дороже. Вместо того чтобы сделать [турнир] более доступными. Только крупные компании могут участвовать в подобных гонках. Зачем автоматическая коробка для гоночного автомобиля?! Это же очень дорого. Там водитель есть, он коробку передач переключает нормально. Настоящая гонка. А вот теперь автомат, 13-литровый двигатель. Они используют движки от шоссейно-кольцевых гонок, деформируют их немножко и ставят. Они смотрят, что у них есть и чего у КАМАЗа нет, и раз в регламент вводят. Некрасиво это, конечно. Это можно делать, но надо говорить заранее: «Через пять лет у нас будут 13-литровые двигатели и автоматическая коробка передач». Чтобы команды могли подготовиться к этому. Ну зачем вот автоматическую коробку на гоночный автомобиль ставить, на грузовик? Не совсем правильно. Но я думаю, что КАМАЗ справится.

Фото: president.tatarstan.ru

«НАЧАЛЬНИКАМИ МОГУТ БЫТЬ МУЖЧИНЫ, НО ЕСЛИ ЖЕНЩИН ДАЛЬШЕ НЕТ - ДЕЛУ ХАНА»

Динара Шакирова, газета «Шахри Казан» (перевод с татарского ): Недавно прошедший ваш юбилей показал, насколько татарстанцы вас любят. А любовь - это всегда ответственность и доверие. Так вот, насколько тяжела ответственность? И вообще от чего заставляет отказаться должность президента и какие качества характера добавляет человеку?

Вы сами не можете написать? Как ответить (смех в зале) ?

- Могу попробовать.

Какие качества? Республику надо любить, народ, свою работу надо любить и очень много надо работать. Вот в этом случае будет какой-то итог. Если ты ходишь, только чтобы стать начальником, тогда не будет результата работы. Поэтому в первую очередь служить республике, народу. Не все получается так, как ты планируешь, но нужно стараться делать так, чтобы получалось. Постараешься - будет. У республики потенциал огромный.

- Рустам Нургалиевич, скажите, какую роль в вашем рабочем коллективе играют женщины?

Самую важную роль. Без женщин невозможно. Понятно, начальниками могут быть мужчины, но если женщин дальше нет, делу хана. У нас 46 процентов в аппарате президента - женщины. Думаю, в правительстве не меньше. Другое дело, что женщин на топовых позициях маловато. И то у нас Зарипова, Минуллина, Глухова, Шавалеева, Редько. Вообще, они более ответственные к поручениям, к работе. Мужчины же забывают. Что-то хорошее случается, и они забывают. Поэтому мы опираемся на женщин. В коллективе обязательно должны быть женщины. На самом деле они более ответственные, чем мужики. Мужики забывают. Вот одно поручение даешь, он выполняет, второе - может быть, выполнит, третье - забудет. У женщин не так. Я вот своим помощникам поручение даю. Первое выполняют, второе - возможно, остальные... Так, нет (смех в зале)?

- Так...

- Рустам Нургалиевич, у меня есть вопрос (перевод с татарского ). Вот мы облагораживаем парки, берега водных объектов. А меня как человека, выросшего в лесах Сабинского района, беспокоит состояние лесов. На сегодня невозможно ходить в лесу - везде заросли. Вот я написала историю деревни, пока писала, узнала, что дубы, наши елки, сосны использовались для строительства кораблей и для Петра Первого, и в 1790-е годы, и в 1820-е годы. А на сегодняшний день в наших лесах нет дубов. Я про себя думаю, может, у нас леса заросли из-за отсутствия дубов? Предусматривается ли какая-нибудь у нас программа для облагораживания наших лесов, как в Марийской Республике, чтобы сделать их местом отдыха для народа?

Лес - это Гослесфонд. В чем там проблема? Когда мы были молодые, невозможно было выжить без леса, каждый готовил дрова на зиму, сено, поэтому было много желающих работать в лесу. Там не было упавших и поломанных деревьев, их прибирали, присматривали. На сегодня используется на 98 процентов газ, нет людей, использующих дрова, никто не будет мучиться и косить сено в лесу - вон есть косилка, все остальное - заплати деньги, и прессованное сено и солому тебе привезут. Поэтому раньше в лесу был порядок. Раньше бригады уходили работать утром, мотористы, сучкорубы, другие. А сейчас же в лесу работают с помощью техники, покупают дорогие аппараты. Некому рубить лес, лес никому не нужен. Вот какую программу придумать?

- Сейчас в лес даже не попасть, заросли, а в марийских лесах дорожки проложены...

Там, куда вы ездите отдыхать, возможно, дороги есть. Там, где мы отдыхаем, в лесу тоже неплохо. Вы, наверное, ездили в Марийской Республике, там, где места отдыха. Попробуйте в другие места съездить. Причина только в этом. Раньше на работу лесником стояла очередь, чтобы запасаться сеном в лесу, очередь стояла. Сейчас надо что-то придумать. У нас в 2010 году полосы вдоль дорог высохли из-за засухи, много елок высохло, берез - есть эти проблемы. Мы какую-то помощь оказываем, полосы восстанавливать, засаживать лес, готовим деревья. Решить эту проблему сложно. Объем леса в республике составляет 17 процентов земли.

Еще донесу одну проблему народа Азино. На сегодня выросли «путинские» дети, учатся в третьих классах, например, дети, родившиеся в 2007 году. Есть проблема школ. Вот мой сын учится в третьем классе, татарский класс, их 30 учеников. Их в параллели 5 классов, там по 36 детей. В этом году поступают в первый класс 7 классов. Нет ли тут какой-то федеральной программы?

Школы строятся, мы в этом году в Казани строим две большие школы, третью строим в Челнах, в Арске строим. Минимум две и еще одну начнем строить. У нас в Казани высокая рождаемость, поэтому с местами в школах сложно, а в районах у нас пустые школы. Не предугадаешь, как получится. Из-за высокой рождаемости в Казани нужны детские сады и школы. Не получится обойтись без второй смены в некоторых школах.

Елена Иванова, «БИЗНЕС Online»: Рустам Нургалиевич, у меня вопрос экономического характера. В прошлом году была попытка объединения на уровне собственников ТАИФа и «Татнефти», которой был продан пакет «Нижнекамскнефтехима». Вы говорили, что возможна интеграция для наиболее эффективного сотрудничества. Что не получилось и будут ли еще попытки сделать что-то подобное?

Я считаю, что интеграция все равно должна быть, материальный комплекс. Все равно «Татнефть» ТАНЕКО будет производить. Вот сейчас запустим бензин. Мысли такие были, поэтому «Татнефть» рассматривала такой вопрос, но у «Татнефти» тоже свои вложения. Надо завершить проект «ТАНЕКО». Поэтому она с этого проекта пока вышла, но все равно стратегически они будут вместе работать. Новый этилен, будут они там участвовать или не будут, это пока не обсуждалось, но мы приветствовали бы, если бы были такие компиляции, когда наши крупные нефтехимические холдинги находят какие-то ценные компоненты [сотрудничества].

Республиканский фонд помощи, учрежденный в мае Рустамом Миннихановым, начал переводить деньги пострадавшим от крушения Татфондбанка и ИнтехБанка. Первые шесть выплат на общую сумму 812 тыс. рублей уже состоялись, на подходе - еще десять, сообщил «Вечерней Казани» председатель совета РФП, помощник президента Татарстана Айрат Нурутдинов.

Согласно положению, утвержденному советом РФП в конце октября, первый этап выплат ориентирован исключительно на юрлиц - кредиторов 3-й очереди, причем лишь на тех из них, у которых объем требований был на момент закрытия реестра кредиторов не более 300 тыс. рублей. Каждому из них сумма, зависшая в банках-банкротах, будет выплачиваться полностью. При этом они подписывают с РФП договор уступки права требования - таким образом проблематичная возможность получить с банков-банкротов хоть что-то переходит самому РФП. На сегодня заключено 16 таких договоров, по шести из них деньги фондом уже выплачены.

Группа «до 300 тысяч», во-первых, самая массовая (она составляет, по данным РФП, порядка 40 процентов всех юрлиц, которым задолжал, например, Татфондбанк), а во-вторых, самые ничтожные шансы получить свое в ходе конкурсного производства - как раз у кредиторов 3-й очереди: пока их требования погашены менее чем на 14 процентов. Таким образом, помочь именно этой группе некрупного бизнеса - это, с точки зрения государства, возможность при минимальных затратах получить максимальную отдачу - в том числе и политическую.

Эти выплаты в рамках 300 тысяч будут производиться по принципу «от меньшего к большему», - раскрыл Айрат Нурутдинов «Вечерней Казани» технологию очередности финансовой поддержки на первом этапе. - На этом этапе решено выделить 200 млн рублей для этой группы клиентов ТФБ и 50 миллионов - ИнтехБанка. Мы получили статинформацию о размере требования - по расчетам, этой суммы должно хватить.

- В августе вы , что проект концепции фонда - каким категориям пострадавших дольщиков, вкладчиков и клиентов банков сколько платить и в какой очередности, - будет вынесен на публичное обсуждение. Однако публика такого обсуждения как-то не заметила.. .

Ну, у нас на сайте проходило голосование (согласно опубликованным на сайте РФП результатам, на вопрос «Каков должен быть порядок выплат между кредиторами банка?» 40,4 процента ответили: по закону, т.е. сначала физлица, потом остальные, а 51,1 процента - что «приоритетна третья очередь как наименее защищенная в конкурсном производстве»; на вопрос «Следует определить твердые суммы оказания поддержки или распределять поддержку пропорционально размеру требований?» больше всего проголосовавших - 59,3 процента - поддержали вариант «Поддержка должна осуществляться путем полного удовлетворения требований в порядке последовательного перехода от наименьших сумм к наибольшим». - «ВК» ). Кроме того, мы обратились в правительство республики, в прокуратуру и в Госсовет РТ. Госсовет ответил, что принципиальных возражений против предложенного фондом механизма у депутатов нет. От прокуратуры были замечания, но не принципиального характера - мы их учли. Провели консультации и в Минэкономики РТ...

- А сколько всего денег сейчас имеется в распоряжении РФП?

На сегодня в фонд уже поступило 364 млн рублей в виде пожертвований - от ОАО «Сетевая компания» (гендиректор - Ильшат Фардиев. - «ВК» ) и АО «УК «Татэнерго» (гендиректор - Ильдар Халиков, бывший председатель совета директоров Татфондбанка, крах которого стоил ему поста премьер-министра. - «ВК» ).

- Они сами предложили деньги или фонд инициировал общение на эту тему? Есть информация, что Татэнерго имеет виды на примерно 75 га земли - десятую часть участка возле Старого Аракчино, постановлением кабмина в распоряжение РФП. Со стороны все выглядит так, что эти пожертвования были условием получения права на земельный участок...

Пожертвование Татэнерго - это проявление его доброй воли. В действительности мы с просьбой о пожертвованиях обращались к разным крупным компаниям Татарстана - хотели ускорить начало выплат, получить источник этих выплат. При этом мы понимаем, что для компаний это серьезная нагрузка, поэтому предлагаем им рассматривать и возможность выкупа земельного участка... Договор с Татэнерго о приобретении этого участка еще не заключен, но есть надежда, что он завершится подписанием. Условия могу назвать лишь предварительные: сам участок еще не сформирован. Пока речь идет о сумме 1120 млн рублей с рассрочкой до трех лет.

- Татэнерго покупает эту землю с лесом под коттеджи? Вы ведь рассказывали, что оптимальным вариантом использования этой территории фонд считает индивидуальное жилищное строительство...

Мы постараемся до конца года объявить конкурс на разработку плана этой территории. Постараемся, чтобы в основном там было ИЖС, но, возможно, небольшая часть все-таки будет занята малоэтажной и среднеэтажной застройкой. И в договоре о продаже земли Татэнерго мы хотим прописать использование компанией этого участка в строгом соответствии с общим планом территории. Кстати, конкретный участок она еще не выбрала.

- По вашим прежним расчетам, реализация варианта ИЖС должна была принести в фонд 12 - 15 млрд рублей с этой территории.

Скорее, 12.

- Тогда цена договора с Татэнерго примерно соответствует планам фонда... А какова исходная цена этой земли?

При передаче фонду она была оценена в 7,2 млрд рублей.

- Значит, юрлица, у которых сгорело до 300 тыс. рублей, получат помощь РФП в размере всей потерянной суммы. А механизм помощи остальным группам пострадавших клиентов уже представляете?

Нет еще. Тут возможны варианты: либо тот же принцип - в полном объеме и очередность от меньших сумм требований к большим, либо всем одновременно, но покрывая размер сгоревшей суммы лишь частично... Это ведь зависит от объема средств, которые будут поступать в фонд.

- А как насчет вкладчиков-физлиц, чьи требования к банкам-банкротам конкурсное производство не сможет удовлетворить полностью?

Может быть, второй этап выплат как раз будет нацелен на определенные группы физлиц - социально уязвимые. Например, на инвалидов. Понятно, что определиться насчет таких групп тоже не совсем просто; скажем, есть инвалид со вкладом 50 млн рублей на его имя... Словом, предстоит определить, должны ли быть какие-либо приоритетные группы, которым надо оказывать финансовую помощь в первую очередь. (На вопрос: «Допустимо ли, если фонд в первоочередном порядке окажет поддержку физическим лицам, обладающим правом на получение государственной социальной помощи на основании ст. 39 Конституции РФ и ст. 6.1 ФЗ “О государственной социальной помощи"?» 56,3 процента участников голосования на сайте РФП ответили утвердительно. - «ВК» . ) Я хотел бы, чтобы понимание относительно 2-го этапа было сформировано до конца этого года.

- РФП был образован для помощи также и обманутым дольщикам. Как с ними?

Мы будем ориентироваться на принципы работы недавно созданного федерального Фонда защиты прав граждан - участников долевого строительства. Сейчас работаем над этим вопросом.

https://www.сайт/2017-03-30/mitvol_posle_mitinga_v_kazani_na_svobodu_sluchayno_otpustili_glavu_tatfondbanka

Митволь: после митинга в Казани на свободу «случайно» отпустили главу Татфондбанка

Роберт МусинМихаил Соколов/Коммерсантъ

Неожиданным итогом воскресной всероссийской акции протеста против коррупции стало исчезновение из изолятора временного содержания Казани главного фигуранта громкого уголовного дела — председателя правления «Татфондбанка» Роберта Мусина. Его подозревают в мошенничестве в особо крупном размере. По данным политика и общественного деятеля Олега Митволя, Мусин внезапно пропал из ИВС после массового освобождения задержанных на оппозиционном митинге. Сейчас лидер движения «Зеленая альтернатива» собирается обратиться в МВД для разъяснения произошедшей ситуации.

«Мои казанские коллеги по движению „Зеленая альтернатива“ сообщили мне, что Мусин был отпущен вместе с задержанными во время акции протеста. Якобы случайно. Сейчас глава „Татфондбанка“ исчез в неизвестном направлении. Мусин — один из богатейших людей Татарстана и дорого готов был заплатить за свою свободу. Если эта информация подтвердится, то возникают сразу несколько вопросов: если его отпустили из ИВС, то почему он был в ИВС, а не в СИЗО? И как его можно было его перепутать с противниками коррупции? Получается, главный итог всей акции против коррупции как раз и проявил себя в еще более циничной коррупции. И в такой ситуации кто-то на этом заработал», — отметил Митволь. По его словам, не исключено, что Мусин уже уехал из страны, и если это так, то с вкладчиками он не расплатится.

Официально подтвердить исчезновение Мусина не удалось. сайт попытался связать с адвокатом Мусина Алексеем Клюкиным. Его помощник сообщил корреспонденту нашей интернет-газеты, что Клюкин сейчас отсутствует на рабочем месте и, если сможет, то перезвонит позднее. В пресс-службе МВД по Республике Татарстан сайт посоветовали обратиться по делу «Татфондбанка» в пресс-службу СКР по Татарстану. Телефон старшего помощника руководителя управления по взаимодействию со СМИ, старшего лейтенанта юстиции Андрея Шептицкого не отвечает.

«Татфондбанк» занимал 42-е место в российской банковской системе, банком частично владело правительство Татарстана. Для многих вкладчиков это было дополнительной гарантией сохранности средств и устойчивости банка. Поэтому многие состоятельные клиенты, включая региональную элиту, хранили там суммы свыше страховой (1,4 млн рублей).

Проблемы кредитной структуры проявились в конце прошлого года. С 15 декабря 2016 года ЦБ установил мораторий на удовлетворение требований кредиторов банка на три месяца. До 3 марта, когда Банк России отозвал у «Татфондбанка» лицензию, обсуждались различные варианты спасения банка. В переговорах лично участвовал президент Татарстана Рустам Минниханов. Он обращался в Банк России с просьбой передать часть вкладчиков, средства которых не покрываются страховкой, другой кредитной структуре в обмен на активы «Татфондбанка». Однако в ходе анализа финансового состояния банка выяснилось, что действительно качественных активов, способных покрыть все требования кредиторов, у него нет. Дыра в капитале банка составила 100 млрд рублей. Возможно, по этой причине государство в лице правительства региона не стало спасать банк.

Вину за крах банка частично возлагают на 52-летнего Роберта Мусина, председателя правления и совладельца банка, сейчас обвиняемого по части 4 статьи 159 УК РФ («Мошенничество, совершенное в особо крупном размере»). Впрочем, речь идет лишь об эпизоде, связанном с кредитом в размере 3 млрд рублей, который ЦБ выдал «Татфондбанку» под обеспечение — актив Мусина. В ЦБ Как считает следствие, Мусин предоставил фиктивные данные о том, что этот актив высоколиквидный. По версии следствия, деньги, полученные от Центрального банка, затем были перечислены на счета аффилированных с банком организаций.

Стоит отметить, что именно сегодня из Казани пришло сразу несколько новостей, касающихся уголовного дела по «Татфондбанку». Сначала, как пишет ТАСС, СУ СК РФ по Татарстану начало арестовывать имущество Мусина. «Там идут аресты, арестовывают имущество в рамках расследования дела по настоянию Следственного комитета. В суде удовлетворены ходатайства об аресте. Объекты, их количество и сумма пока не называются», — пояснил собеседник агентства.

Также сегодня же без объяснений причин подал в отставку заместитель начальника Волго-Вятского главного управления Банка России, управляющий отделением — Нацбанком по РТ Мидхат Шагиахметов.

Кроме того, вчера СМИ сообщили о скорой отставке заместителя министра внутренних дел, генерал-полковника полиции Михаила Ваничкина. По словам собеседника нашей интернет-газеты, именно Ваничкин курировал систему ИВС и мог тем самым понести ответственность за ситуацию с Мусиным.

Сегодня Советский райсуд продлил арест бывшему зампредседателя правления «Татфондбанка» 35-летнему Сергею Мещанову. Решением суда он останется в СИЗО до 2 июля.

Ожидается, что суд также продлит сегодня арест другим фигурантам дела «ТФБ-Финанс»: двум сотрудникам «ТФБ-Финанс» и «Татфондбанка» Илнуру Абдулманову и Рустаму Тимербаеву, зампреду «Татфондбанка» Вадиму Мерзлякову, а также директору «ТФБ-Финанс» Тимуру Вальшину.

Напомним, что Мусин был арестован до 16 апреля. Сам глава «Татфондбанка» не раз заявлял о своей невиновности.

Отзыв лицензии у Татфондбанка, больше двух месяцев находившегося между жизнью и смертью, не стал слишком большой неожиданностью для экспертов финансового рынка, которые прокомментировали для этот крупнейший за последнее время российский банковский скандал. Это решение ЦБ стало лишь подтверждением того, что «неприкасаемых» регионов для финансового регулятора больше нет, о чем EADaily писало еще в самом начале банковского кризиса в Татарстане . Дальнейшее развитие событий в банковской сфере Татарстана во многом будет зависеть от того, какую позицию займет президент республики Рустам Минниханов .

По мнению руководителя проектов Аналитического центра «Эксперт» Сергея Селянина , решение судьбы Татфондбанка сильно затянулось из-за того, что банк имел системное значение для Татарстана. Окончательным аргументом в пользу отзыва лицензии, скорее всего, стало то, что на санацию банка потребовалось бы слишком много государственных средств. «Видимо, в активах банка была слишком большая „дыра“, поэтому проще оказалось не санировать его, а отозвать лицензию», - говорит Селянин.

Что касается связанного с Татфондбанком Интехбанка, который также был лишен лицензии ЦБ, то аналитик, судя по отчетности организации, допускает, что это был банк-«пылесос». Иными словами, банк привлекал вклады населения по завышенным ставкам, а затем вкладывал их в активы сомнительного качества, то есть, попросту говоря, выводил.

«Решение по отзыву лицензии у Татфондбанка нельзя назвать совсем неожиданным, но действительно, больше было намеков и оснований в пользу его санации, учитывая социальную значимость банка и наличие соответствующих возможностей. Если было принято именно такое решение - значит, экономическое основание для санации не было найдено, то есть качество активов банка было очень плохим», - говорит управляющий директор Национального рейтингового агентства Павел Самиев .

Подходящий момент для санации Татфондбанка был упущен еще два-три года назад, полагает эксперт, когда в качестве санаторов активно выступали сами крупные банки (напомним, в этой роли подвизался и сам Татфондбанк, взявший на санацию казанский Тимер Банк и питерский «Советский»). Но прежняя модель больше не работает, а для альтернативной модели санации, видимо, не нашлось приемлемых условий, что и предопределило судьбу Татфондбанка.

В то же время, напоминает Павел Самиев, параллельно разворачивалась еще одна похожая «эпопея» - с банком «Пересвет», основным акционером которого является Русская православная церковь. Однако у этого банка лицензию пока не отобрали, хотя в подвешенном состоянии он находится даже дольше, чем Татфондбанк. «Видимо, в данном случае исходят из того, что „Пересвет“ - банк федеральный, хотя окончательного решения и здесь нет», - полагает Самиев.

Михаил Чернышов , старший научный сотрудник Института проблем рынка РАН, также констатирует, что Татфондбанк столкнулся с проблемами в совершенно иной ситуации в сравнении с той, что была сравнительно недавно, когда у Агентства по страхованию вкладов был огромный объем средств страхового фонда, а сами банки были более устойчивы. Но в целом, по мнению эксперта, история с банками Татарстана подтверждает то, что было известно давно: руководство ЦБ из двух вариантов решения проблемы неустойчивости банковской системы - санации и «тотальной зачистки» - выбирает наиболее жесткий, де-факто уничтожая систему независимых региональных банков.

«К сожалению, руководство страны эту политику одобряет. Хотя то, что делает ЦБ, выбивает у банков главную опору - доверие клиентов. Каким бы устойчивым банк ни был, уход клиентов - это начало банковского кризиса. Если клиентов у банка нет, ему уже не удержаться. А желание ЦБ помочь банкам выжить больше сродни знаменитой фразе папского легата Арнольда Амальрика времен Альбигойского крестового похода: убивайте всех, Господь узнает своих. Здесь бессмысленно искать экономические причины, так как принципы игры диктуются в иной плоскости», - считает Чернышов, отмечая также, что отзыв лицензий у трех татарстанских банков пойдет на пользу только Сбербанку и другим крупным государственным банкам, которые становятся монополистами на рынке.

Кроме того, эксперты, опрошенные EADaily, отмечают безусловный политический контекст отзыва лицензии у Татфондбанка. «То, что под ударом сейчас оказался именно Татарстан, показательно - это свидетельство того, что ни один регион, даже с таким мощным лоббистским ресурсом перед этой политикой ЦБ не устоял, - говорит Михаил Чернышов. - Хотя, если Рустам Минниханов сейчас проявит определенную твердость, то думаю, что он способен отстоять остальные банки Татарстана, но это может создать определенный прецедент, и вопрос из сферы бизнеса перейдет в сферу политики».

Для сравнения, можно вспомнить аналогичную ситуацию в Дагестане. Отзыв лицензии у крупнейшего в республике банка «Экспресс» в начале 2013 года совпал с досрочной отставкой ее тогдашнего главы Магомедсалама Магомедова . После этого ЦБ за короткое время лишил лицензии большинство местных банков без какой-либо попытки защитить их со стороны нового руководителя региона Рамазана Абдулатипова . Так что перед Рустамом Миннихановым сейчас стоит непростая дилемма: либо принять ситуацию как есть, либо попытаться бороться дальше, тем самым обостряя отношения с федеральным центром.

Впрочем, самое сложное как у властей Татарстана, так и у ЦБ еще впереди, полагает Павел Самиев, поскольку сейчас крайне важно предотвратить панику вкладчиков и кредиторов. Такому риску могут быть подвержены все банки, независимо от их размера, и нужно предпринять правильные действия, чтобы остальные банки региона устояли в текущей ситуации. Пока сложно что-либо прогнозировать и в истории с переводом средств вкладчиков Татфондбанка в его дочернюю инвестиционную компанию. Хотя других серьезных последствий отзыва лицензии у Татфондбанка для экономики Татарстана, по мнению Самиева, пока увидеть сложно.

Николай Проценко